Ресурсное проклятие: что такое нефтегазовая игла и как России с нее слезть

05.08.2022

Немногие российские товары способны конкурировать с качественными иностранными аналогами. За идентичную цену европейцы вряд ли массово предпочтут автопром в виде «Лады» какой-нибудь «Тойоте» или «Форду». Однако есть в России то, на что сохраняется спрос последние десятилетия, — это нефть и газ. А продаем мы их так много, что кажется, будто экономика попала в зависимость от экспорта энергоресурсов. Нужно ли слезать с «нефтегазовой иглы» и как это сделать — объясняют эксперты Финтолка.

Что такое «нефтегазовая игла»

Все достаточно просто. Россия — необъятная страна, в которой можно найти огромное разнообразие полезных ископаемых.

Как пелось в известной песне: «Есть тут золото, алмазы, изумруды и топазы…»

Вот и нефти с газом полно. Их настолько много, что на протяжении долгого времени доходы от их продажи составляли значительную часть бюджета. В связи с этим СССР, а потом Россию иногда уничижительно называют «бензоколонкой». Зависимость бюджета от продажи нефти и газа и называют «нефтегазовой иглой».

Как сложно наркозависимому слезть с запрещенных веществ, так и побороть зависимость экономики от одной доходной отрасли и развиваться дальше тоже бывает сложно. В отношении России ряд экспертов полагает, что отказ от продажи энергоресурсов или ее снижение вызовут в стране ломку наподобие той, что испытывают наркоманы. Министр финансов РФ Антон Силуанов говорит, что страна еще не избавилась от «голландской болезни» (упадок в экономике, связанный с большой долей экспорта сырья).

Наталия Матющенко, проректор НОУ «Академия инжиниринга нефтяных и газовых месторождений»:

— «Голландская болезнь» отражает негативный эффект для экономики государства в связи с открытием крупных месторождений полезных ископаемых и соответствующим ростом экспорта продуктов добывающей отрасли. Приток иностранной валюты от продажи природных ресурсов укрепляет национальную денежную единицу, что снижает конкурентоспособность обрабатывающей промышленности и объем выпуска ее продукции, вызывая безработицу.

А действительно ли все настолько плохо и в России все держится на продаже энергоресурсов? Давайте разбираться.

Как нефтегазовые доходы попадают в бюджет

Уточним, что подразумевается под нефтегазовыми доходами. По большому счету, это сумма следующих платежей:

налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ);
таможенные пошлины на как нефть, так и на газ;
таможенные пошлины на товары из нефти.

За последние десять лет доля нефтегазовых доходов в бюджете страны составляла от 35 % до 51 %. За исключением 2020 года, когда пандемия COVID-19 свалилась, как снежный ком на голову. В тот год все было не так. В остальные же девять лет доля была строго в указанном диапазоне. Наглядно изменение процента нефтегазовых доходов в бюджете можно пронаблюдать из рисунка ниже:

Главным образом это объясняется тем, что цены на нефть не являются статическими, то есть они изменяются во времени. В принципе, и провал 2020 года объясняется тем же. Тогда, в пандемийном апреле, нефть марки Brent стоила беспрецедентные 17 долларов. Это можно пронаблюдать из свечного месячного графика ниже:

Сейчас все больше стран говорят о том, что будет введено эмбарго на нефть, газ и уголь. Как это скажется на экономике? Покажет время. Пока нет данных за второй квартал. Однако в первом квартале 2022 года нефтегазовые доходы вновь составили 41,5 %. При этом в абсолютных показателях был достигнут лучший результат за десять лет.

Необходимо также отметить, что конкретно в статью «нефтегазовые доходы» не включаются налоговые поступления: НДС, акцизы, налог на прибыль и другие. А это также огромная статья бюджета.

Нельзя забывать и про так называемые «сверхдоходы», которые аккумулируются в Фонде национального благосостояния (ФНБ). Впоследствии они идут на решение разных вопросов внутри страны, например на инфраструктуру. Реализация проектов с помощью средств ФНБ имеет большое значение как для граждан, живущих в России, так и для политиков, которые пытаются укрепить свой авторитет.

Таким образом, если смотреть глобально, то нефть и газ дают больше, чем мы видим в отчетах. И пока что зависимость бюджета от нефти и газа не ослабела. Но насколько это плохо?

Проблемы производства в условиях санкций

Сам факт того, что в России есть много всяких недр и ресурсов, является, скорее, положительным. Нет необходимости закупать ископаемые у других государств, особенно по навязанным ценам. В такой ситуации гипотетически можно находиться на полном самообеспечении. Однако это лишь одна сторона медали.

То, что в России полно всего, еще не значит, что нужно это все распродавать. В реалиях XXI века необходимо обладать современным производством во всех областях. А с этим, как показала практика, есть проблемы.

Многие предприятия по всей стране после введения санкций столкнулись с отсутствием элементарной белой бумаги. Это было связано с тем, что Россию покинула финская компания Kemira. А своего отбеливателя на территории необъятной страны не нашлось.

В Минпромторге, правда, уже заявили, что беленая бумага — не особо то и хорошая. Внезапно выяснилось, что она и здоровью вредит, и экологию портит. Но кому-то это наверняка покажется отговоркой…

Еще более ярким примером явилось выступление Валентины Матвиенко. Еще в апреле она была в шоке от того, что в России не производят, а ввозят из-за рубежа гвозди. Ее удивление можно понять. Ведь в стране очень много металлургических предприятий: ММК, НЛМК, «Северсталь» и другие. То есть получается, что добываемые металлы продаются за границу, там они перерабатываются и возвращаются в Россию с наценкой. Это нонсенс.

«Ресурсное проклятие» и парадокс изобилия

Термин «ресурсное проклятие» пришел к нам из мира экономики, а ввел его специалист по экономической географии — профессор Ричард Аути. Он обратил внимание, что есть страны, которые, с одной стороны, обладают богатыми природными ресурсами, а с другой — не характеризуются высоким экономическим ростом.

Парадокс изобилия как раз и состоит в том, что некоторые страны хотя и владеют огромными запасами полезных ископаемых, по какой-то причине не способы использовать эти богатства для экономического развития и не могут «обогнать» другие страны, у которых подобных запасов попросту нет.

Для сравнения давайте разберемся со странами, которые по совместительству являются офшорными зонами. К примеру, небольшие острова Карибского бассейна вроде Тринидада и Тобаго или Сент-Китса и Невиса обгоняют Китай по уровню ВВП на душу населения. А такая маленькая страна, как Лихтенштейн, и вовсе (согласно некоторым оценкам) часто лидирует по данному экономическому показателю во всем мире. Если в России ВВП на душу населения в 2019 году составлял около 11,5 тысячи долларов, то у Лихтенштейна в том же году — все 169 тысяч долларов. При этом площадь Лихтенштейна — всего 160 квадратных километров. Вряд ли на территории Лихтенштейна вы когда-то найдете сопоставимое количество нефти, газа, драгоценных камней и прочих полезных ископаемых.

Более того, существует точка зрения, согласно которой офшорные зоны оказались экономически успешны не вопреки, а БЛАГОДАРЯ тому, что у них нет столько нефти и газа.

Логика такая: поскольку у маленькой страны нет полезных ископаемых и других ресурсов, на которые можно полагаться, — приходится находить иные способы для заработка. Например, снижать налоги, привлекать иностранные инвестиции, развивать туризм и все в таком духе.
Конечно, сравнивать напрямую экономики крупных государств и маленьких островов можно с кучей оговорок, настолько они разные, но все-таки успех последних можно объяснить тем, что их обошло «ресурсное проклятие».

И наоборот, в мире достаточно много примеров стран с «ресурсным проклятием»: Ангола, Венесуэла, Иран и другие обеспечивают свои доходы за счет нефти. При этом по многим экономическим показателям дела у них обстоят значительно хуже, чем в странах, где нефти и газа нет или практически нет.

«Ресурсное проклятие» — один из парадоксов экономической теории, согласно которому страны с богатыми запасами природных ресурсов развиваются медленнее, чем государства с небольшими объемами сырья. Связь между изобилием полезных ископаемых и слабым экономическим развитием региона объясняется конфликтами внутри государства за контроль над использованием ресурсов, склонностью правительства к коррупции и тоталитаризму на фоне сверхдоходов от добычи сырья, нестабильностью недиверсифицированной экономики страны. Проректор НОУ «Академия инжиниринга нефтяных и газовых месторождений» Наталия Матющенко

А что делать, чтобы решить эту проблему, и какие меры уже приняты?

Как избавиться от нефтегазовой зависимости

Многие эксперты сходятся во мнении, что на сто процентов избавляться ни от чего не следует. Есть ряд товаров, которые в России невозможно или просто нерентабельно производить. Например, некоторые экзотические фрукты, для выращивания которых необходим специфический климат и почвы. На их закупку нужны деньги, и их где-то нужно брать.

Ну а частично решить проблемы можно банально — дать больше свободы предпринимательству, развивать производство, торговые отношения и проводить эффективные экономические реформы. Существует масса успешных примеров, когда «отсталые» экономики развивались невероятно быстрыми темпами, в том числе экономики «восточноазиатских тигров»: Сингапура, Южной Кореи, Гонконга и Тайваня. Можно использовать готовый эффективный зарубежный опыт. Понятно это и высшим эшелонам власти. В особенности в отношение IT-сферы.

Отдельно стоит упомянуть новые технологии. И тут речь идет не только об автоматизации производств. Компьютеры позволяют улучшать компоненты коммуникации, логистики, способствуют развитию молодежи. По этому поводу президент России Владимир Путин подписал указ, который вводит ряд поправок в Налоговый кодекс. Например, до 2024 года налог на прибыль для айтишников будет составлять 0 %, а социальные взносы 7,6 %. Таким образом глава государства, по сути, прямо говорит, что приоритетно для страны.

Помимо этого дотации в период 2022–2024 гг. получит и легкая промышленность. В среднем на каждый год придется 2 млрд рублей государственных денег. Хотя насколько эффективна дотационная экономическая политика — вопрос дискуссионный. А еще в начале 2022 года предприятиям легкой промышленности продлили сроки уплаты налогов по упрощенной системе налогообложения и увеличили количество оснований для снижения налоговой базы по налогу на прибыль.

А вот для нефтегазовой отрасли поблажек, наоборот, не предусмотрено. НДПИ с каждым годом собираются только увеличивать, а пошлины уменьшать.

Никита Макаров, финансовый обозреватель, автор и ведущий программы «Рынки» на РБК ТВ:

— В ближайшее время Россия не слезет с нефтяной иглы, потому что экономика слабо диверсифицирована и сильно зависит от экспорта энергоносителей: нефтегазовый сектор занимает 21,7 % ВВП, а политика импортозамещения не привела к снижению доли импортного оборудования. События 2022 года заставляют правительство действовать: льготы для IT-компаний, центры компетенций для импортозамещения с ответственными вице-премьерами, словесные интервенции о необходимости трансформации экономики от ЦБ. Даже при эффективном внедрении всех мер результаты мы увидим не сразу: в июльском докладе ЦБ прогнозирует скромный рост ВВП и импорта на 1–2 % только к 2024 году. Отказ Европы от российских энергоносителей может подстегнуть эти процессы, но если перестройка отрасли произойдет, то займет не менее трех-пяти лет.

Таким образом, слезть с «нефтегазовой иглы» в ближайшее время у России, вероятно, не выйдет — слишком большую долю черное золото и голубое топливо занимают в доходах бюджета государства.

А вы как считаете, зависимость от нефти и газа в РФ реальная или надуманная? Напишите об этом в комментариях.

Хотите обсудить эту статью? Подпишитесь на наш Telegram